Название: Драконика
Жанр: фентезийный брэд!
Рейтинг: есть!
ОРИДЖ!
Статус: закончен.
Ворнинги: как обычно - не вычитанно, не беченно и остальные радости безграмотного бытия... а еще там насилие есть! да.
Размещение: обратитесь, обсудим.
Этот глюк хавал мой мозг доооолго... и я решила - пусть он и ваши мозги похавает =) Это достаточно бредовый оридж. написанный потому, что хотелось. Есть время почитайте. Только отпишитесь пожаааалуйста!
P.S. продолжение в комментах
Пролог, первая и вторая главы.
Пролог.
ОСОЗНАНИЕ пришло когда вокруг была еще тьма. Если точнее ОН еще не родился, но уже осознавал свою жизнь. Это было страшно. Да, ОН еще не рожденный уже ощущал страх. В только формирующемся сознании искрами вспыхивали крупицы разрозненной информации. Но они не могли помочь избавиться от давящего ужаса непонимания. Вокруг был мрак и тьма, ЕГО еще не было как физического существа, откуда в эмбрионе может быть ЛИЧНОСТЬ?
Награни безумия ОН дрейфовал в своем полубытии, когда пришло ЗНАНИЕ, прорезавшее черноту ЕГО еще не начавшегося бытия. И знание какое-то время было тем, что спасало ЕГО от разрушения, но оно было настолько беспорядочным, бессистемным, оно наполнило ЕГО угрожая разорвать на части, на составляющие.
ОН познал смерть на перед жизни, узнал тысячи языков еще не имея рта, трепет чувств и горечь поражения, еще не родившись… ОН кричал, почти кричал, но его легкие еще не сформировались…
Личность рушилась, распадаясь на сегменты. Смешиваясь безумным вихрем красок, которые ОН не мог видеть, ибо глаз не было. Когда цвета сознания начали смешиваться, образуя грязные кляксы, пришел ПОРЯДОК и расставил все по местам. ОН познал радугу…
ЕГО посещали и другие ОСНОВЫ. Но легче от этого не было.
Основы сменяли друг друга, оставляя в нем свой отпечаток, заканчивая радужную личность. Но чего-то не хватало. Ибо безумие темного страха все еще окутывало ЕГО.
С первым ударом сердца появилось ПОНИМАНИЕ. И оно зависло на периферии личности, не подходя ближе, но протягивая тонкие лучики-ниточки, к НЕМУ, оплетая коконом-ловушкой.
А когда прошло желание жить, ОН был готов к боли рождения, и когда она ослепила ЕГО, сияющий кокон схлопнулся, своим ярким светом выжигая такую красивую, такую правильную радугу. Оставляя нестерпимо-белый цвет. Точнее его отсутствие.
И ОН так и не смог решить для себя, чем был вызван его крик – болью рождения или же ПОНИМАНИЕМ.
ОН знал, что ЕГО жизнь началась… и она будет трудной. Ибо родился тот кто не имеет цвета, тот кто прошел через жизнь еще не родившись, тот кого не примет племя как равного, как одного из них, с равными шансами он может стать как господином, тек и рабом, все зависит от времени, в котором он родился, а все из-за того что он БЕЛЫЙ ДРАКОН.
Красный Пламенный, Верховный Хранитель Мудрости Игнис'РоШтар, взирал на только появившихся на свет драконов. Их семнадцать. Каждый из них имеет возможность стать высшим. В каждом проглядываются пока еще слабые, но уже заметные потоки силы, которые определят их будущее. Появление наследия у драконов редки, на столько редки что каждый вылупившийся это повод для торжества. Но в глазах Игнис, на самом дне, в бездне огненного вихря, притаилась тень… неуверенности? Страха? Настороженности?
Да, верховный боялся. Глубоко в душе. Но все же. Он страшился того, что вместе с этими детьми в мир пришел тот кого невозможно оставить жить. Хранитель всматривался в ауры новорожденных ища белые пятна, или хотя бы намек на них. Но видел только радужные переливы. Игнис вздохнул спокойно – проклятый не появился.
Это уже третья кладка без него. Это радует. Может Верховному все же удалось уничтожить его? Он ведь лично избавлялся от яиц с клеймом проклятия, которые появлялись в кладках.
Хранитель еще раз просмотрел ауры детенышей. Нет. Пятен нет.
Игнис развернулся и удалился в свои покои. И не заметил взгляд подслеповатых глазок новорожденного. Взгляд в котором читалась усталость и облегчение.
Песнь.
Соларо подставил лицо так, что бы на него падал дождь, пока еще слабый, но Соларо знал, что грядет буря. Он чувствовал ее. И в предвкушении он трепетал. Он ждал ее потому что только во время бури он может петь…
Петь. Если об этом узнают Старшие, то, скорее всего, его устранят. Драконы не должны Петь. В их голосе не должно быть магии… но он не такой как все. И если бы не Грицце, то он бы не успел этого понять.
Грицце, единственный кого он может назвать другом. Они из одной кладки. Но Соларо не знал, кем он является этому странному молодому дракону. Хотя они и росли вместе, все равно практически не общались. С Грицце вообще мало кто общался, потому что он отличался от них, неуловимо, незаметно, но было в нем что-то другое. И это делало его объектом насмешек и издевательств, которые усугублялись тем, что Грицце был слаб и имел этот блеклый серый окрас шкуры, за что и получил имя – Серость – «Грицеус». Но по каким-то причинам все это проходило мимо него. Точнее он просто не обращал на все это внимание. Даже когда его чуть не забили до смерти он провел почти месяц в целебном коконе, вернувшись Грицце только покачал головой и с печальным вздохом промолвил тихим голосом:
- Absit invidia.
От этой фразы Старший который вел урок вздрогнул и хрипло выдавил:
- Ты прощаешь их?
- А у меня есть выбор? Их пятеро и они могут стать высшими.
- Струсил? – зашипел наставник.
- Я слаб, но не безумен. – невозмутимо ответил серый дракон.
Старший неожиданно успокоился и одобрительно кивнул. Он давно заметил, что этот детеныш отнюдь не глуп. И это выгодно выделяло его на фоне более сильных, но таких импульсивных товарищей опьяненных своими возможностями.
Можно сказать, что этот детеныш умен, даже слишком…
Соларо помнил, как смотрели на Грицце наставники, не понимая как, но он читал их взгляды и пытался не обращать на них внимание. Он вообще пытался быть нейтральным. Хотя многие желали его дружбы и внимания, так как он золотой дракон. Правда больше его шкура походила на лучи летнего солнца оттуда и имя. Единственный кто не искал его расположения это серый. Только смотрел иногда оценивающе, иногда заинтересованно, позже ожидающе…
И когда пришло время первой Песни, Грицце оказался рядом и… помог. Он увел Соларо к морю, на утес о который разбивались волны, пляшущие в безумстве бури. Их человеческие тела были уязвимы, но серый защищал и себя и золотого, пока тот был в эйфории, пока он Пел. Пел пока не прошла буря. С последним звуком Грицце опустил щиты и ушел, оставив его опустошенного на холодных камнях слушать музыку волн и ветра, которая заполняла дыру в сердце, оставшуюся после Песни. Вернувшись к вечеру Соларо пытался найти серого, но его ни где не было. И только поздней ночью один из Старших случайно нашел его совершенно обессиленного горящего в бреду лихорадки в нише одной из башен. Через несколько дней золотой навестил его и впервые рассмотрел его внимательно, что бы запомнить каждую черточку его лица – Грицце так и не смог вернуться в драконье тело, его сил не хватало даже для смены ипостаси.
Худое угловатое тело, не слишком длинное, кажется люди говорят высокое?, тонкие черты лица, и мягкие, будто шелковые волосы, в серости которых проскакивала серебристая искра. И нечитаемый взгляд абсолютно серых глаз. Будто туман… Тогда Соларо понял что серой бывает не только пыль, но и туман. Серость она вообще бывает разной… сталь клинка, только без блеска, что позволяет быть оружию еще более незаметным, так как не будет в самый ненужный момент блика, тихая невидимая смерть.
- Соларо. – тихо позвал серый. – Ты что то хотел?
- Д-да. – с трудом выныривая из омута туманных глаз, ответил золотой дракон. – Я… я хотел поблагодарить за…
- Не надо. – мягко прервал его Грицце.
Соларо понял намек – не стоит распространяться о том, что произошло. Это может быть опасно для обоих. Золотой осознавал, что совершил что-то неположенное для драконов. И за это могут наказать не смотря на цвет шкуры.
Удовлетворенный кивок серого.
- Мы поговорим позже… если захочешь.
- Я буду только рад…
- Многие знания не всегда приносят счастье. Подумай хочешь ли ты знать.
Соларо резко встал и обозначил поклон-прощание, не в силах видеть столь мудрые, очень-очень старые глаза на лице своего сверстника.
- Я подумаю…
С того момента прошел уже год. Соларо многое узнал о себе и все это ему рассказал Грицце, но он ни когда не спрашивал, откуда все это известно серому, и тот был за это благодарен. Оказалось что в теле золотого заключена сила сирены. Как это произошло Соларо боялся думать, но по обрывкам фраз серого понял, что это какой-то эксперимент одного из Верховных. И это было неожиданно больно…
Его все чаще тянуло к морю, во время бурь он почти терял над собой контроль. И если бы не Грицце, то мог бы причинить много вреда всем кто жил в Цитадели. И еще тело. Когда Соларо находился в человеческой ипостаси его неудержимо влекло к чему-то, почти до боли тело желало… но чего? Золотой боялся спросить это даже у Грицце, настолько это казалось постыдной слабостью. Но однажды сам набросился на серого, его человеческое тело было хрупким и слабым, Соларо подмял его под себя, содрал одежду, прижался к обнаженной коже и… испугался себя. Он не понимал что делает, что хочет этим добиться. Золотой попытался вскочить, но Грицце с неожиданной силой прижал его к себе, уложив златовласую голову себе на грудь, стал перебирать длинные волнистые локоны. А потом серый начал петь. От его голоса проникающего сквозь ментальные щиты хотелось плакать и смеяться, он обволакивал сознание, словно предрассветный туман, и так же оставил после себя лишь свежесть и прохладу.
- Ты вырос. – задумчиво прошептал Грицце. – Сирена в тебе требует свое. И только благодаря тому, что ты дракон не случилось не поправимое.
- Что же делать? – золотой украдкой вдыхал аромат кожи, которую ощущал под собой.
- Не бойся. Я что-нибудь придумаю. Как всегда…
- А чего требует сирена?
- О? – в голосе серого проскользнуло веселье. – Неужели не понял? Это называется половое созревание…
- То есть я хотел сделать тебя своей самкой? – в ужасе раскрыл глаза Соларо.
- Сиренам не важен пол партнера. Они пьют любовь того кого заворожат своей Песней. Услышав ее не возможно не влюбиться… Правда вместе с любовью они выпивают и жизнь. – серьезно пояснил Грицце.
- Н-но… это же не правильно…
- Почему? Это их способ существовать. Иначе им не жить.
- Я не хочу так. – горько прошептал золотой из глаз катились слезы.
- А тебе и не надо. – тонкие бледные пальцы вытерли мокрые дорожки. – Все же ты большей частью дракон. Тебя питает мир. Помнишь первую Песнь? Тогда ты отдал много своей силы. Чистокровной сирене пришлось бы выпить не одно живое существо, что бы заполнить эту брешь или же пару столетий восстанавливать силы на дне моря. Тебе же хватило пары часов наедине со стихиями…Но твое тело все же требует любви. Запомни, - холодные ладони заставили поднять лицо и посмотреть в серые омуты глаз Грицце. – тебе не обязательно выпивать до суха. Ты можешь взять только чувства, но не жизнь. Хотя если что-то случится, то с помощью этого ты можешь быстро восстановить свои силы, этим не стоит пренебрегать. Обещай мне что в случае крайней нужды ты так и поступишь.
Соларо поджал губы.
- Обещай. Ну, же… - в голосе серого было столько мольбы.
- Обещаю…
Поддавшись неожиданным чувствам золотой прижался к сиреневым холодным губам своими губами.
- Обещаю…
Росчерк молнии заставил Соларо вздрогнуть и вынырнуть из воспоминаний. Буря уже близко. Где же Грицце? Без него он боится петь, хотя серый обучил его, как спрятать Песнь от других.
- Эй. Я здесь.
Грицце сидел на самом краю утеса, свесив босые ноги и ловя ими капли толи дождя, толи волн.
- Чем ты думал?
- О тебе. О том что без тебя я бы не выжил…
- Может и выжил. Кто знает? – серый улыбнулся.
Соларо задумчиво его осмотрел. Он не знал критериев людей в области красоты, но что то подсказывало, что Грицце красив. Тогда, год назад, в лазарете, он не обратил на это внимания. Да и выглядел серый неважно. За это время его волосы отрасли и доходили до середины спины, сейчас же трепетали на ветру и будто светились на фоне графитно-серого неба и почти черного моря. А в свете яркой вспышки молнии вдруг засияли ослепительной белизной. Хрупкая фигура на фоне беснующихся стихий – это так завораживающе…
Соларо запел. Впервые он посвятил Песнь кому-то.
Серый согнул одну ногу и, обняв ее, положил голову на колено. Пепельные волосы скрыли его лицо, но золотой знал Грицце слушает. Он всегда слушал его Песни.
- Спасибо… - тихая благодарность почти утонула в последнем раскате грома. – Это было прекрасно.
Соларо какое-то время молча стоял, впитывая силу.
- Ты говорил, что сирена может заворожить любого своей Песней.
- Да, почти.
- Кто им не поддается?
- Большинство Высших почти всех древних рас. И те на ком их печать или богов.
- То есть они могут заворожить молодого дракона?
- Да вполне, но не факт что они с ним справятся. Хотя твоя песнь может подчинить даже Высших. Ибо ты более совершенен, чем морские певцы. – протянул серый.
- Тогда почему ты, Грицце, столь спокоен? Почему ты все это время радом со мной?! Ты хоть понимаешь, что могло бы случиться? – сердце Соларо сжалось.
- Ах, мой друг, неужели ты узнал, что-то чего не рассказал тебе я? – по губам Грицце скользнула улыбка.
- Кто ты? Откуда в тебе столько силы? – вопрос потонул в шуме дождя.
Серый лишь удрученно сгорбился. Рот беззвучно произнес слово, но за потоком воды, падающим с неба, не было видно.
- Albeneos…
- Соларо, Соларо! – к золотому подбежал сверстник. Ярко красные волосы огонь на дне зрачков. Красный пламенный дракон Ардорис.
- Да? Что то лучилось? – Соларо медленно обернулся нему.
- Ты не представляешь! – возбужденно проговорил Ардорис. – К Верховным пожаловало посольство! И ты знаешь от кого? – глаза его восторженно сияли. – От сирен!
Золотой вздрогнул всем телом. В глубине живота поселился страх.
- А главой у них младший брат их повелителя… - красный что то говорил дальше. Но Соларо уже не слушал.
Так вот что это значило. Это странное ощущение утром - словно в груди звучит музыка. И то что Грицце избегает его с последней Песни. Неужели он…
Со сдавленным рыком Соларо двинулся на поиски серого.
***
- Дитя, что ты здесь делаешь? – бархатный глубокий голос позади заставил Грицце вздрогнуть.
- Лорд Салис. – серый низко поклонился, что бы скрыть выражение глаз, но сирен все же заметил отголосок довольства. – Я прошу прощения. Не ожидал, что мое пребывание здесь может кому-то помешать.
- Ты знаешь меня дитя? – Салис приподнял правую бровь.
Молодой дракон невольно залюбовался им. Младший брат повелителя сирен был необычайно красив, даже по меркам своего народа. Высок, с атлетичной, но не массивной фигурой, гибкий, словно подводное течение и такой же сильный, точеные черты лица, прямой нос, острый подбородок, большие глаза без белка будто бездонная пропасть наполненная водой, темно синие волосы крупными локонами падают на спину и обрамляют лицо, чувственные полные губы, которые несомненно могут подарить много наслаждения. Да несомненно он великолепен, даже без своих чар.
- Может быть сам представишься? – в голосе сирина слышалось удовольствие от того какой он произвел эффект на серого. – Или позволишь мне выбрать себе имя?
- О. Это будет занимательно. – серые глаза смотрели заинтересованно.
- Хм… - Салис был заинтригован этим мальчишкой. – Тогда… может быть Инис?
Сирен окинул оценивающим взглядом дракона. Серые волосы, серые чуть раскосые глаза, бледная кожа, тонкие черты лица, немного пухлые сиреневые губы, будто он замерз, да еще в сером балахоне, скрадывающем фигуру, мальчишка казался клочком тумана…
- Да, определенно Инис. – скользнув к дракону в плотную Салис, прошептал. – Инис тебе говорили, что ты красив?
- Вы говорите странные вещи, Лорд. Хотя… Это только драконы оценивают красоту по уровню силы. Чем сильнее тем прекраснее. А поскольку я рос среди драконов, будучи одним из них, то не слышал подобных комплиментов. – задумчиво произнес серый.
- Ах, ты просто великолепен. – сирин взял пальцами подбородок Грицце. – Позволь мне попробовать тебя. – Салис уж ощущал дыхание дракона на своих губах, как:
- Не стоит, Лорд Салис. – тихий голос и мягкая улыбка. – Я не достоин столь великой чести.
Сирин нахмурился. Его чары не сработали? Хоть он и отпустил только мизерную часть своей силы, но этого должно было хватить. Особенно для столь молодого дракона, не разменявшего еще первой сотни.
- Вы услышали зов? – Грицце аккуратно отвел когтистые пальцы от своего лица.
- Эту Песнь пел ты? – Салис удивленно отпрянул
Оракулы сирен услышали зов восемь дней назад. Несколько дней ушло на расшифровку и определение места, откуда он исходил. Эта Песнь была настолько сильна, что не могла не заинтересовать Повелителя. И к тому же она была на грани… Необученный сирен опасен в первую очередь для себя. Но этого явно обучали, точнее приручали. И не было даже речи о том, что бы проигнорировать этот Зов.
- Нет. Эту Песнь исполняли для меня. – серый печально улыбнулся.
- И ты еще… - Салис снова всмотрелся в дракона. Но только и смог подметить, что его глаза необычайно мудры для такого возраста. – Ты знаешь, кто ее пел?
- Да. Именно я позволил ее вам услышать. – Грицце устало вздохнул.
- Зачем?
- Ему нужна помощь. Я не могу сдерживать его вечно. А обучить тем более. Мне и так довольно долго пришлось ждать, пока он не наберется силы для того, что бы вы его услышали.
- Как долго?
- Почти год. С его первой Песни.
- Ты пережил его Первую Песнь?! – сирен был в шоке. Только сильнейшие и опытнейшие из его народа могли быть рядом во время Первой Песни.
- Да. Мне многого это стоило. Но я не мог допустить, чтобы его раскрыли. Его могли уничтожить…
- Зачем это надо было тебе? – Салис задумчиво прикусил губу.
- Этому миру нужен Левиафан – душа океана. – серые омуты глаз стали глубокими
- Откуда ты знаешь про это? – сирен еле сдерживался, что бы не убить дракона, который слишком много знает.
- Салис успокойся. – длинные тонкие пальцы коснулись щеки. – Вы должны забрать его отсюда, иначе он погибнет. А моя смерть может навредить. Вдруг Верховные воспримут ее как оскорбление? Хотя…
- Инис, кто ты? – сирен устало подался ласке.
- Серый дракон. – Грицце мягко отвел темно синюю прядь волос с лица Салиса. – Его имя Соларо, золотой дракон. И он воистину прекрасен. – сиреневые губы тронула светлая улыбка. – Мне пора. Позаботьтесь о нем.
Легкий шорох мантии сменился шелестом крыльев. Воздушная волна толкнула посла в грудь, но он устоял на ногах. И проводил взглядом полным желания серого дракона парящего в небе.
- Соларо. – голос верховного Хранителя Печатей гремел. – Ты еще не обрел своего рода, так как еще не достиг своего совершеннолетия по нашим законам, но ты уже совершеннолетний по законам морского народа, сила которых заключена в твоем теле. Дабы жить тебе ты должен обучиться контролировать эту силу и когда придет время, ты вернешься к нам для того что бы обрести свой род…
Голос гремел. Но золотому было не до него. Рядом стоял Салис и держал руку на его плече. В его глазах дракон видел поддержку, но… Но рядом не было Грицце.
Соларо так и не смог с ним встретиться. Серый ускользал будто туман.
На губах было чувство горечи. Золотой думал, что его предали. Единственный друг, единственный кому он мог доверять…
Пальцы на плече сжались. И тихий голос прозвучал в голове:
« Это не предательство. Если бы он этого не сделал, то ты бы умер. И погубил бы всех кто рядом».
« Так может он просто боялся за себя?»
« Э, нет. Он тот кто был рядом с тобой во время твоей Первой Песни и выжил. Кому-кому, а ему не чего было бояться. Не мучай себя. Хочешь ненавидеть его - ненавидь. Потом ты поймешь…»
- …отправляйся.
Соларо должен был сказать благодарственную речь и воздать хвалу Верховным, но в горле застрял комок и он, резко развернувшись, зашагал к выходу из зала.
Очнулся он только на том самом мысе, где пел во время бурь. На самом краю сидела хрупкая фигура. Серые одежды трепетали на ветру. Сделав несколько шагов к ней, золотой остановился.
- Спой мне, Соларо… - тихий шепот, на грани слышимости.
Песнь дракона лилась по камню вводу. Она была печальна как увядание цветка, но все же прекрасна.
Салис, стоявший чуть позади золотого дракона, чувствовал, как по его щекам катятся слезы, как перехватывает дыхание от непроглядной СЕРОЙ тоски.
Последний звук замер в воздухе кристалликом льда.
- Прощай. – тихая грусть в голосе.
- Нет. – Соларо тряхнул головой. – До свидания.
Сирен и золотой дракон ушли. А их провожали абсолютно сухие, но такие печальные радужно красные глаза с рубиновыми искрами на дне.
Пламя.
- Грицце! Серое отродье, где ты шлялся?! – Ардорис со всего размаху влепил сверстнику пощечину. – Соларо здесь нет, и тебя не кому больше прикрывать… - пламенный оскалился.
Грицце смотрел на него абсолютно спокойно. Новая оплеуха заставила его упасть, и он так и остался сидеть на холодных каменных плитах. Ардорис подскочил к нему и схватив за длинные волосы потащил к обрыву.
Они находились в тренировочной зале. Если точнее это была огромнейшая терраса имевшая правильную прямоугольную форму с выходом на море… правда в метрах сорока над ним. Удобно для драконов – сразу можно было расправить крылья и взлететь. Но крайне опасно для людей и человеческих ипостасей.
- Мы должны сегодня летать. – прошипел пламенный. – И я лично отправлю тебя в полет.
Один рывок и вот тело летит на встречу волнам. Огненные глаза провожали хрупкую фигуру с некоторым недоумением. И только на мгновение их глаза пересеклись, как раз перед тем как Грицце поглотила волна.
Ардорис взвыл, и прыгнул за серым, бросая перед собой вязь поискового заклинания. Но ответ так и не пришел. Драконы хорошо плавают, хотя и не любят этого. Он искал сверстника около полу часа, даже понимая, что уже поздно – вода бы не смогла укрыть от него живое тело. Это значит Грицце мертв… Ударив крыльями по воде пламенный дракон взмыл в воздух и только тогда заметил тело на камнях, лежащее в странной изломанной позе. Если бы не совершенное зрение то Ардорис так и не заметил бы его – серый балахон так хорошо сливался с прибрежными камнями…
Молодой красный дракон спикировав цопнул безвольное тело лапами и взмыл вверх. Вернувшись обратно на тренировочную террасу, он сменил ипостась и задумчиво взглянул на серого лежащего у ног, глаза которого были широко раскрыты и в них плескалась какая-то запредельная боль.
- Сorvinus… Сorvinus… - шептали посиневшие губы.
Тело Грицце свела судорога. Он застонал и прокусил губу. Свернувшись калачиком, он пытался унять дрожь, но сведенные мышцы все равно причиняли боль.
- Эй, отродье… - неуверенно окликнул его Ардорис. – Отродье, что с тобой?
Серый с трудом посмотрел на него. Во взгляде, подернутом поволокой, он увидел туманную бездну.
- Иди ко мне… - хриплый шепот и протянутая рука.
Сам не зная почему, пламенный подчинился. И как только холодные длинные пальцы обвили его запястье, он почувствовал как проваливается в темноту.
…Тихая песня лилась отовсюду. Они наполняла его душу счастьем, а тело силой. Энергия бежала по венам искристая, чистая… это было упоительно. Но тихий голос позвал, и ему нельзя было противиться, просто не возможно…
- Ардорис, Ардорис, вернись. Приди в себя.
Нежные руки аккуратно перебирают его волосы, это так приятно. Холодная ладонь гладит по щеке…
- Пламенный, хватит… Вернись.
Красный дракон распахнул глаза. И увидел перед собой бледное лицо в обрамлении серых волос. Его голова уютно лежала на коленях Грицце и именно его руки с такой нежностью гладили его по волосам.
- Ты что себе позволяешь, тварь?! – вскакивая, зашипел Ардорис. Тело было невероятно легким и отдохнувшим. А еще эта Сила струящаяся по жилам.
- О. Ты пришел в себя. – серые глаза смотрели устало, под ними залегли глубокие тени. – Мне надо идти… Да и тебе тоже.
Грицце встал и сделал несколько неуверенных шагов. Его шатало, в изнеможении он оперся одной рукой на стену зала. Пламенный услышал судорожный всхлип-вздох. Еще несколько шагов и серый начал оседать, но был пойман сильными руками.
- С тобой столько проблем, отродье… - раздраженно процедил пламенный, перехватывая тело, так что бы было удобнее нести, мельком заметил, что серая мантия уже сухая, а сам сверстник очень легкий и тщедушное тельце бет мелкая дрожь.
Пока он нес серого в лазарет, сквозь ткань одежды он ощущал холод, исходящий от него. Ардорис не любил холод, Ардориса раздражал этот немощный… но почему же он не смог противиться его голосу, когда тот позвал?
Сдав бессознательное тело целителям, пламенный ловил на себе восхищенные взгляды. Он привык к ним. Он был великолепен. Сильнейший пламенный за последние три кладки…
- Ардо! – окликнул его сверстница аметистовая Виолетта. – Где ты пропадал?
- Случилось непредвиденное… - буркнул в ответ красный.
- Ни чего серьезного я надеюсь? Тебя же в связку с Грицце поставили… - она презрительно сморщила носик.
- Да. Ни чего страшного. – уже спокойно ответил Ардорис.
- Ммм… Это хорошо. – драконица завлекательно улыбнулась. – Тебе так идет эта прическа. Ты раньше ее не делал. Ты вообще не заплетал волосы, а ходил с распущенными как Соларо.
От этого имени пламенный дернулся. Но потом пришло осознание – прическа? Он рванул в свои покои, где во всю стену было зеркало. Его волосы были аккуратно заплетены у висков и чуть выше – будто образуя четыре гребня. И скреплены на затылке шелковистой тканью, а остальная масса волос подала свободно на спину. Зарычав Ардорис сорвал с головы серую ленту, которая тут же истаяла клочком тумана. Но плетеные косы-гребни и не думали распадаться. С досадой красный отметил что ему и в правду так лучше…
- Грицце… - прошипел пламенный, запуская руку в волосы.
***
- Куро! Куро! – мелодичный голос доносится как через толщу воды. – Куро, ящерица безмозглая, очнись!
Хлесткие пощечины, от которых горят щеки, заставляют осознавать реальность. Он почти проснулся, почти. Тихий зов, больше похожий на плачь. Этого не может быть!
- Эй! Ты снова с нами? Или еще нет? – красивое лицо перед глазами обретает четкость.
- Каин? – потрескавшиеся губы шевелятся не охотно.
- Я. – кивает демон. Серебристые глаза смотрели внимательно и встревожено. – Что произошло?
- Поиро… произошло? – еле справился со своим горлом дракон.
- Да. Представь, себе произошло. Меня выдернуло с совета сообщение о том, что в моем имении что-то происходит. Я лечу сюда со всех крыльев и что я вижу?! Щиты трещат, как ментальные, так и магические, и распирает их изнутри! Я полтора часа не мог проникнуть в замок. А когда проник, мне докладывают – слуги в стазисе, маги в обмороке, оракул в ментальной коме, а дракон спит! Какого хрена тут произошло?! Чего ты тут натворил ящерица летающая?!
- Я не… - глаза дракона распахиваются в безмерном удивлении. – Я слышал зов. ЕГО зов… но этого не может быть.
- Его, его… - демон вздрагивает, а его губы неудержимо расползаются в улыбке. – Он вернулся! Куро, ты понимаешь, что…
- Я не уверен. Каин, и не уверен! Прошло слишком много времени. Мир начал меняться. – дракон горестно вздохнул.
- Мир начал меняться потому, что ЕГО не было. А ты один не много то можешь сделать.
- Я же сказал - я не уверен! Это могло быть что угодно!
- Это он. На совете сказали – сирины воспитывают левиафана. – демон грациозно присел на кровать. Длинные пальцы зарылись в густую, черную, массу волос дракона. – Да, и наши оракулы чувствуют дыхание первородного огня. Так что тебе не показалось…
- Столько лет… - из глаз Куро катились слезы. – Я отчаялся… Если это не правда, я не переживу…
- Не смей так говорить! Ты Черный Дракон! – в голосе Каина были слышны нотки паники. – Ты не можешь оставить этот мир! Только благодаря тебе за эти пятнадцать столетий мы не канули в бездну. Даже боги ушли из этого мира, оставив его медленно умирать. Но если он вернулся, то…
Он не договорил, увидев как скривилось лицо друга.
- А-аль… - простонал дракон.
Демон притянул Куро к себе и обнял. Он понимал как тяжело дракону – после полутора тысяч лет одиночества, появилась надежда.
***
- Грицце! – пламенный почти рычал. – Ты опять опоздал!
- Чем ты так провинился перед наставником, что тебя ставят со мной в пару вот уже четвертый раз? – серые глаза полны участливого сочувствия.
Ардорис скрипнул зубами. Не говорить же этому недобитку, что он сам выбрал его себе в напарники.
- Зачем? – тихий голос.
Зачем… да он и сам не знал зачем. Что-то тянет его к серому отродью. Будто железо к магнитной руде.
- Нельзя, пламенный, не поддавайся. – в тихом голосе мольба.
Он старается. Но не видит причин избегать влечения.
- Пламенный, не надо. – всхлип на грани слышимости. – Я и так чуть не инициировал тебя. Первородный огонь так тяжело контролировать.
Первородный? О! он бы смог договориться с ним. Его не надо контролировать – с ним надо сотрудничать. Он имеет свою душу. Он прекрасен и достоин восхищения.
- Ты так думаешь? – слабая надежда ,и голос становится звонче.
Конечно. В его жилах тоже бьется пламя. Оно же горит в его сердце. Пламя… огонь… все это составляет его суть.
- Тогда позволь мне… - голос Грицце и его глаза, это все что успел запомнить красный пламенный Ардорис перед тем как его поглотила тьма.
Рев пламени вокруг. Нестерпимый жар. Раскаленный воздух. Грицце застыл по среди моря беснующегося огня. На руках он держал пламенного, который смотрел вверх широко раскрытыми глазами. Серый аккуратно положил тело Ардориса прямо в жидкий огонь и, наклонившись, поцеловал его в лоб, мазнув белыми волосами по лицу, красного дракона.
Ардорис наблюдавший все это будто со стороны увидел, как по его телу прошла дрожь, и над сердцем расцвел цветок синего огня. Пламенный увидел как меняется сменяя ипостась. Огонь вокруг радостно взревел и окутал красного дракона жарким коконом. Сам Ардорис не понимал, что произошло, но, встретившись взглядом с радужно красными глазами, услышал молящий шепот.
- Пожалуйста, пусть это будешь ты… Пожалуйста…
А потом он танцевал с пламенем, он растворялся в нем, становился им… Он бушевал в лесах, пожирая деревья, он согревал путников, весело потрескивая хворостом, он тек в недрах земли и вырывался потоком наружу, и трепетал на кончике свечи в темной комнате.
Грицце сидел на краю жерла вулкана. Серый балахон обгорел, босые ноги покраснели, белые волосы и бледное лицо покрылись слоем копоти и сажи. Но он сидел и неотрывно до боли в глазах всматривался в бурлящий поток лавы внизу. Он ждал и надеялся. Тихие слезы калились по его щекам – все же он не должен был этого делать. Грицце сам подтолкнул пламенного мальчишку к первородному огню, и не важно, что он себя тогда не контролировал. Он напоил Ардориса чистой силой пламени. Надо было остановиться, надо было уйти… Но рано или поздно мальчик бы умер, не справившись со своей потревоженной сутью. Поздно сожалеть. Этому миру нужен огненный элементаль, так же как и левиафан морей.
Огненное озеро вспенилось и из него вырвалось длинное гибкое тело дракона со шкурой всех оттенков пламени… Он справился.
На лице Альбиноса расцвела счастливая, чуть безумная улыбка. Он протянул руки замершему перед ним элементалю.
- Спасибо… - сознание кануло во тьму.
Шум прибоя и промозглый ветел напоенный соленой водой. Но ему совсем не холодно. Ему тепло и уютно. Открыв глаза Грицце обнаружил себя на коленях пламенного, Ардорис нежно прижимал его к своей груди. Дрожащей рукой серый провел по щеке полностью инициированного огненного элементаля. Тот только внимательно смотрел в ответ.
- Спасибо тебе. – прошептал серый. – И… прости.
Ардорис только покачал головой и, поймав руку Грицце, поцеловал ладонь. Серый вздрогнул и теснее прижался к пламенному. Хрупкое тело дрожало. Элементаль укачивал в своих объятиях своего сверстника, в чьем теле было заключен древнейший разум и часть души этого мира.
- Грицце. – спустя какое-то время позвал пламенный. – Грицце…
Серый напрягся и с силой вцепился в свои предплечья.
- Эй, отродье… - с насмешкой позвал элементаль.
- Ри? – серые глаза смотрели напугано и выжидающе.
- Ри? Мня так еще ни кто не называл… - хмыкнул Ардорис. – Я дарую это право только тебе, отродье. И еще…
Грицце сжался, будто в ожидании удара.
- … я хочу что бы ты заплел мне волосы.
А в груди тихо мурлыкал и переливался всеми оттенками уютный первородный огонь, снова обретший воплощение, пристанище и друга.
***
Каин схватился за голову – виски будто пронзила раскаленная игла, а кровь вскипела. Когда боль немного схлынула он выдохнул:
- Первородный огонь… - еле сфокусировав взгляд на обеспокоенном лице Черного Дракона. – Он инициировал огненного элементаля.
- Что?.. – Куро осел рядом с демоном. – Как?..
- И это один из драконов. – уверенно заявил Каин. – Он куда-то спешит? Так раскидываться силой…
- Он просто не может держать ее в себе. – поджал губы дракон. – Его тело всегда было слабо… но ему только три месяца. Как он смог инициировать элементаля?
- Ты ошибаешься… Это ты услышал зов три месяца назад. А левиафан появился больше полугода назад.
- Тогда почему я его не чувствовал?
- Может потому, что он этого не хотел? Да и Зов был рассеян, и если бы не мой оракул, ты бы его не услышал… - Каин охнул. – Неужели он изначально…
- …хотел умереть?
Демон и дракон шокировано уставились друг на друга.
- Он хочет передать всю свою силу другим, что бы больше не рождаться?! – Каин сжал кулаки.
- Но он не сможет. – Куро устало откинулся на спину. – Он может отдать силу стихий, он может избавиться от памяти, но он не сможет избавиться от своей сути и забыть чьей душой он является. Он чего-то боится.
- Наверное, того что снова уйдет оставив все на тебя. – демон слабо улыбнулся. – Он хочет создать тебе помощников. Перед тем как что-то случится. Но я не понимаю – чего он может бояться?
- Игнис все еще жив… - радужные омуты глаз полыхнули яростью.
- К-как? Он же не… - Каин запнулся.
- Нет. Он не хранитель. Но… - черный судорожно вдохнул. – Я не говорил как погиб Аль?
- Ты всегда уходил от темы. Только сказал, что это сделал Игнис.
- Тогда случился прорыв. Аль отправил меня, его закрыть, напитав силой под завязку, это был почти больно. Только позже я понял, что он успел что-то во мне изменить. Когда я вернулся то нашел только его тело… точнее, то что осталось. Игнис сожрал его сердце, печень, глаза…руки и отрезал волосы. Я спросил стены нашего Храма, они показали мне все, что происходило там. – на высоких скулах проступили черные чешуйки, волна силы вырвалась из тела дракона. – Я видел, как Игнис насиловал его, как терзал его тело, раз за разом… раз за разом, снова и снова. Он рвал его тело на части, удовлетворяя свою животную похоть и пожирал его. Таким образом, он получил часть силы Альбиноса.
- Почему ты не убил его? – прошипел демон.
- Я… я не могу. Это то что сделал со мной Аль. Он знал… он все знал. И что придет Игнис и то что я захочу его убить… но это не значит что я не пытался. - Куро закрыл глаза. – Именно после одной из таких попыток ты нашел меня.
- Игнис настолько силен, что смог тебя так отделать? – задумчиво протянул Каин, явно выстраивая какую-то схему у себя в голове.
- Нет. На мне были те раны которые ему нанес я. Они вернулись ко мне… но за то с каждой попыткой сила Альбиноса в нем гасла. И если Аль вернулся, то он снова может…
- Мы отправляемся вечером. – заявил демон и поцеловал дракона в сжатые губы.
- Куда?
- Сначала к сиренам, за тем к драконам. Мы должны забрать Альбиноса прежде чем...
ОСОЗНАНИЕ пришло когда вокруг была еще тьма. Если точнее ОН еще не родился, но уже осознавал свою жизнь. Это было страшно. Да, ОН еще не рожденный уже ощущал страх. В только формирующемся сознании искрами вспыхивали крупицы разрозненной информации. Но они не могли помочь избавиться от давящего ужаса непонимания. Вокруг был мрак и тьма, ЕГО еще не было как физического существа, откуда в эмбрионе может быть ЛИЧНОСТЬ?
Награни безумия ОН дрейфовал в своем полубытии, когда пришло ЗНАНИЕ, прорезавшее черноту ЕГО еще не начавшегося бытия. И знание какое-то время было тем, что спасало ЕГО от разрушения, но оно было настолько беспорядочным, бессистемным, оно наполнило ЕГО угрожая разорвать на части, на составляющие.
ОН познал смерть на перед жизни, узнал тысячи языков еще не имея рта, трепет чувств и горечь поражения, еще не родившись… ОН кричал, почти кричал, но его легкие еще не сформировались…
Личность рушилась, распадаясь на сегменты. Смешиваясь безумным вихрем красок, которые ОН не мог видеть, ибо глаз не было. Когда цвета сознания начали смешиваться, образуя грязные кляксы, пришел ПОРЯДОК и расставил все по местам. ОН познал радугу…
ЕГО посещали и другие ОСНОВЫ. Но легче от этого не было.
Основы сменяли друг друга, оставляя в нем свой отпечаток, заканчивая радужную личность. Но чего-то не хватало. Ибо безумие темного страха все еще окутывало ЕГО.
С первым ударом сердца появилось ПОНИМАНИЕ. И оно зависло на периферии личности, не подходя ближе, но протягивая тонкие лучики-ниточки, к НЕМУ, оплетая коконом-ловушкой.
А когда прошло желание жить, ОН был готов к боли рождения, и когда она ослепила ЕГО, сияющий кокон схлопнулся, своим ярким светом выжигая такую красивую, такую правильную радугу. Оставляя нестерпимо-белый цвет. Точнее его отсутствие.
И ОН так и не смог решить для себя, чем был вызван его крик – болью рождения или же ПОНИМАНИЕМ.
ОН знал, что ЕГО жизнь началась… и она будет трудной. Ибо родился тот кто не имеет цвета, тот кто прошел через жизнь еще не родившись, тот кого не примет племя как равного, как одного из них, с равными шансами он может стать как господином, тек и рабом, все зависит от времени, в котором он родился, а все из-за того что он БЕЛЫЙ ДРАКОН.
Красный Пламенный, Верховный Хранитель Мудрости Игнис'РоШтар, взирал на только появившихся на свет драконов. Их семнадцать. Каждый из них имеет возможность стать высшим. В каждом проглядываются пока еще слабые, но уже заметные потоки силы, которые определят их будущее. Появление наследия у драконов редки, на столько редки что каждый вылупившийся это повод для торжества. Но в глазах Игнис, на самом дне, в бездне огненного вихря, притаилась тень… неуверенности? Страха? Настороженности?
Да, верховный боялся. Глубоко в душе. Но все же. Он страшился того, что вместе с этими детьми в мир пришел тот кого невозможно оставить жить. Хранитель всматривался в ауры новорожденных ища белые пятна, или хотя бы намек на них. Но видел только радужные переливы. Игнис вздохнул спокойно – проклятый не появился.
Это уже третья кладка без него. Это радует. Может Верховному все же удалось уничтожить его? Он ведь лично избавлялся от яиц с клеймом проклятия, которые появлялись в кладках.
Хранитель еще раз просмотрел ауры детенышей. Нет. Пятен нет.
Игнис развернулся и удалился в свои покои. И не заметил взгляд подслеповатых глазок новорожденного. Взгляд в котором читалась усталость и облегчение.
Песнь.
Соларо подставил лицо так, что бы на него падал дождь, пока еще слабый, но Соларо знал, что грядет буря. Он чувствовал ее. И в предвкушении он трепетал. Он ждал ее потому что только во время бури он может петь…
Петь. Если об этом узнают Старшие, то, скорее всего, его устранят. Драконы не должны Петь. В их голосе не должно быть магии… но он не такой как все. И если бы не Грицце, то он бы не успел этого понять.
Грицце, единственный кого он может назвать другом. Они из одной кладки. Но Соларо не знал, кем он является этому странному молодому дракону. Хотя они и росли вместе, все равно практически не общались. С Грицце вообще мало кто общался, потому что он отличался от них, неуловимо, незаметно, но было в нем что-то другое. И это делало его объектом насмешек и издевательств, которые усугублялись тем, что Грицце был слаб и имел этот блеклый серый окрас шкуры, за что и получил имя – Серость – «Грицеус». Но по каким-то причинам все это проходило мимо него. Точнее он просто не обращал на все это внимание. Даже когда его чуть не забили до смерти он провел почти месяц в целебном коконе, вернувшись Грицце только покачал головой и с печальным вздохом промолвил тихим голосом:
- Absit invidia.
От этой фразы Старший который вел урок вздрогнул и хрипло выдавил:
- Ты прощаешь их?
- А у меня есть выбор? Их пятеро и они могут стать высшими.
- Струсил? – зашипел наставник.
- Я слаб, но не безумен. – невозмутимо ответил серый дракон.
Старший неожиданно успокоился и одобрительно кивнул. Он давно заметил, что этот детеныш отнюдь не глуп. И это выгодно выделяло его на фоне более сильных, но таких импульсивных товарищей опьяненных своими возможностями.
Можно сказать, что этот детеныш умен, даже слишком…
Соларо помнил, как смотрели на Грицце наставники, не понимая как, но он читал их взгляды и пытался не обращать на них внимание. Он вообще пытался быть нейтральным. Хотя многие желали его дружбы и внимания, так как он золотой дракон. Правда больше его шкура походила на лучи летнего солнца оттуда и имя. Единственный кто не искал его расположения это серый. Только смотрел иногда оценивающе, иногда заинтересованно, позже ожидающе…
И когда пришло время первой Песни, Грицце оказался рядом и… помог. Он увел Соларо к морю, на утес о который разбивались волны, пляшущие в безумстве бури. Их человеческие тела были уязвимы, но серый защищал и себя и золотого, пока тот был в эйфории, пока он Пел. Пел пока не прошла буря. С последним звуком Грицце опустил щиты и ушел, оставив его опустошенного на холодных камнях слушать музыку волн и ветра, которая заполняла дыру в сердце, оставшуюся после Песни. Вернувшись к вечеру Соларо пытался найти серого, но его ни где не было. И только поздней ночью один из Старших случайно нашел его совершенно обессиленного горящего в бреду лихорадки в нише одной из башен. Через несколько дней золотой навестил его и впервые рассмотрел его внимательно, что бы запомнить каждую черточку его лица – Грицце так и не смог вернуться в драконье тело, его сил не хватало даже для смены ипостаси.
Худое угловатое тело, не слишком длинное, кажется люди говорят высокое?, тонкие черты лица, и мягкие, будто шелковые волосы, в серости которых проскакивала серебристая искра. И нечитаемый взгляд абсолютно серых глаз. Будто туман… Тогда Соларо понял что серой бывает не только пыль, но и туман. Серость она вообще бывает разной… сталь клинка, только без блеска, что позволяет быть оружию еще более незаметным, так как не будет в самый ненужный момент блика, тихая невидимая смерть.
- Соларо. – тихо позвал серый. – Ты что то хотел?
- Д-да. – с трудом выныривая из омута туманных глаз, ответил золотой дракон. – Я… я хотел поблагодарить за…
- Не надо. – мягко прервал его Грицце.
Соларо понял намек – не стоит распространяться о том, что произошло. Это может быть опасно для обоих. Золотой осознавал, что совершил что-то неположенное для драконов. И за это могут наказать не смотря на цвет шкуры.
Удовлетворенный кивок серого.
- Мы поговорим позже… если захочешь.
- Я буду только рад…
- Многие знания не всегда приносят счастье. Подумай хочешь ли ты знать.
Соларо резко встал и обозначил поклон-прощание, не в силах видеть столь мудрые, очень-очень старые глаза на лице своего сверстника.
- Я подумаю…
С того момента прошел уже год. Соларо многое узнал о себе и все это ему рассказал Грицце, но он ни когда не спрашивал, откуда все это известно серому, и тот был за это благодарен. Оказалось что в теле золотого заключена сила сирены. Как это произошло Соларо боялся думать, но по обрывкам фраз серого понял, что это какой-то эксперимент одного из Верховных. И это было неожиданно больно…
Его все чаще тянуло к морю, во время бурь он почти терял над собой контроль. И если бы не Грицце, то мог бы причинить много вреда всем кто жил в Цитадели. И еще тело. Когда Соларо находился в человеческой ипостаси его неудержимо влекло к чему-то, почти до боли тело желало… но чего? Золотой боялся спросить это даже у Грицце, настолько это казалось постыдной слабостью. Но однажды сам набросился на серого, его человеческое тело было хрупким и слабым, Соларо подмял его под себя, содрал одежду, прижался к обнаженной коже и… испугался себя. Он не понимал что делает, что хочет этим добиться. Золотой попытался вскочить, но Грицце с неожиданной силой прижал его к себе, уложив златовласую голову себе на грудь, стал перебирать длинные волнистые локоны. А потом серый начал петь. От его голоса проникающего сквозь ментальные щиты хотелось плакать и смеяться, он обволакивал сознание, словно предрассветный туман, и так же оставил после себя лишь свежесть и прохладу.
- Ты вырос. – задумчиво прошептал Грицце. – Сирена в тебе требует свое. И только благодаря тому, что ты дракон не случилось не поправимое.
- Что же делать? – золотой украдкой вдыхал аромат кожи, которую ощущал под собой.
- Не бойся. Я что-нибудь придумаю. Как всегда…
- А чего требует сирена?
- О? – в голосе серого проскользнуло веселье. – Неужели не понял? Это называется половое созревание…
- То есть я хотел сделать тебя своей самкой? – в ужасе раскрыл глаза Соларо.
- Сиренам не важен пол партнера. Они пьют любовь того кого заворожат своей Песней. Услышав ее не возможно не влюбиться… Правда вместе с любовью они выпивают и жизнь. – серьезно пояснил Грицце.
- Н-но… это же не правильно…
- Почему? Это их способ существовать. Иначе им не жить.
- Я не хочу так. – горько прошептал золотой из глаз катились слезы.
- А тебе и не надо. – тонкие бледные пальцы вытерли мокрые дорожки. – Все же ты большей частью дракон. Тебя питает мир. Помнишь первую Песнь? Тогда ты отдал много своей силы. Чистокровной сирене пришлось бы выпить не одно живое существо, что бы заполнить эту брешь или же пару столетий восстанавливать силы на дне моря. Тебе же хватило пары часов наедине со стихиями…Но твое тело все же требует любви. Запомни, - холодные ладони заставили поднять лицо и посмотреть в серые омуты глаз Грицце. – тебе не обязательно выпивать до суха. Ты можешь взять только чувства, но не жизнь. Хотя если что-то случится, то с помощью этого ты можешь быстро восстановить свои силы, этим не стоит пренебрегать. Обещай мне что в случае крайней нужды ты так и поступишь.
Соларо поджал губы.
- Обещай. Ну, же… - в голосе серого было столько мольбы.
- Обещаю…
Поддавшись неожиданным чувствам золотой прижался к сиреневым холодным губам своими губами.
- Обещаю…
Росчерк молнии заставил Соларо вздрогнуть и вынырнуть из воспоминаний. Буря уже близко. Где же Грицце? Без него он боится петь, хотя серый обучил его, как спрятать Песнь от других.
- Эй. Я здесь.
Грицце сидел на самом краю утеса, свесив босые ноги и ловя ими капли толи дождя, толи волн.
- Чем ты думал?
- О тебе. О том что без тебя я бы не выжил…
- Может и выжил. Кто знает? – серый улыбнулся.
Соларо задумчиво его осмотрел. Он не знал критериев людей в области красоты, но что то подсказывало, что Грицце красив. Тогда, год назад, в лазарете, он не обратил на это внимания. Да и выглядел серый неважно. За это время его волосы отрасли и доходили до середины спины, сейчас же трепетали на ветру и будто светились на фоне графитно-серого неба и почти черного моря. А в свете яркой вспышки молнии вдруг засияли ослепительной белизной. Хрупкая фигура на фоне беснующихся стихий – это так завораживающе…
Соларо запел. Впервые он посвятил Песнь кому-то.
Серый согнул одну ногу и, обняв ее, положил голову на колено. Пепельные волосы скрыли его лицо, но золотой знал Грицце слушает. Он всегда слушал его Песни.
- Спасибо… - тихая благодарность почти утонула в последнем раскате грома. – Это было прекрасно.
Соларо какое-то время молча стоял, впитывая силу.
- Ты говорил, что сирена может заворожить любого своей Песней.
- Да, почти.
- Кто им не поддается?
- Большинство Высших почти всех древних рас. И те на ком их печать или богов.
- То есть они могут заворожить молодого дракона?
- Да вполне, но не факт что они с ним справятся. Хотя твоя песнь может подчинить даже Высших. Ибо ты более совершенен, чем морские певцы. – протянул серый.
- Тогда почему ты, Грицце, столь спокоен? Почему ты все это время радом со мной?! Ты хоть понимаешь, что могло бы случиться? – сердце Соларо сжалось.
- Ах, мой друг, неужели ты узнал, что-то чего не рассказал тебе я? – по губам Грицце скользнула улыбка.
- Кто ты? Откуда в тебе столько силы? – вопрос потонул в шуме дождя.
Серый лишь удрученно сгорбился. Рот беззвучно произнес слово, но за потоком воды, падающим с неба, не было видно.
- Albeneos…
- Соларо, Соларо! – к золотому подбежал сверстник. Ярко красные волосы огонь на дне зрачков. Красный пламенный дракон Ардорис.
- Да? Что то лучилось? – Соларо медленно обернулся нему.
- Ты не представляешь! – возбужденно проговорил Ардорис. – К Верховным пожаловало посольство! И ты знаешь от кого? – глаза его восторженно сияли. – От сирен!
Золотой вздрогнул всем телом. В глубине живота поселился страх.
- А главой у них младший брат их повелителя… - красный что то говорил дальше. Но Соларо уже не слушал.
Так вот что это значило. Это странное ощущение утром - словно в груди звучит музыка. И то что Грицце избегает его с последней Песни. Неужели он…
Со сдавленным рыком Соларо двинулся на поиски серого.
***
- Дитя, что ты здесь делаешь? – бархатный глубокий голос позади заставил Грицце вздрогнуть.
- Лорд Салис. – серый низко поклонился, что бы скрыть выражение глаз, но сирен все же заметил отголосок довольства. – Я прошу прощения. Не ожидал, что мое пребывание здесь может кому-то помешать.
- Ты знаешь меня дитя? – Салис приподнял правую бровь.
Молодой дракон невольно залюбовался им. Младший брат повелителя сирен был необычайно красив, даже по меркам своего народа. Высок, с атлетичной, но не массивной фигурой, гибкий, словно подводное течение и такой же сильный, точеные черты лица, прямой нос, острый подбородок, большие глаза без белка будто бездонная пропасть наполненная водой, темно синие волосы крупными локонами падают на спину и обрамляют лицо, чувственные полные губы, которые несомненно могут подарить много наслаждения. Да несомненно он великолепен, даже без своих чар.
- Может быть сам представишься? – в голосе сирина слышалось удовольствие от того какой он произвел эффект на серого. – Или позволишь мне выбрать себе имя?
- О. Это будет занимательно. – серые глаза смотрели заинтересованно.
- Хм… - Салис был заинтригован этим мальчишкой. – Тогда… может быть Инис?
Сирен окинул оценивающим взглядом дракона. Серые волосы, серые чуть раскосые глаза, бледная кожа, тонкие черты лица, немного пухлые сиреневые губы, будто он замерз, да еще в сером балахоне, скрадывающем фигуру, мальчишка казался клочком тумана…
- Да, определенно Инис. – скользнув к дракону в плотную Салис, прошептал. – Инис тебе говорили, что ты красив?
- Вы говорите странные вещи, Лорд. Хотя… Это только драконы оценивают красоту по уровню силы. Чем сильнее тем прекраснее. А поскольку я рос среди драконов, будучи одним из них, то не слышал подобных комплиментов. – задумчиво произнес серый.
- Ах, ты просто великолепен. – сирин взял пальцами подбородок Грицце. – Позволь мне попробовать тебя. – Салис уж ощущал дыхание дракона на своих губах, как:
- Не стоит, Лорд Салис. – тихий голос и мягкая улыбка. – Я не достоин столь великой чести.
Сирин нахмурился. Его чары не сработали? Хоть он и отпустил только мизерную часть своей силы, но этого должно было хватить. Особенно для столь молодого дракона, не разменявшего еще первой сотни.
- Вы услышали зов? – Грицце аккуратно отвел когтистые пальцы от своего лица.
- Эту Песнь пел ты? – Салис удивленно отпрянул
Оракулы сирен услышали зов восемь дней назад. Несколько дней ушло на расшифровку и определение места, откуда он исходил. Эта Песнь была настолько сильна, что не могла не заинтересовать Повелителя. И к тому же она была на грани… Необученный сирен опасен в первую очередь для себя. Но этого явно обучали, точнее приручали. И не было даже речи о том, что бы проигнорировать этот Зов.
- Нет. Эту Песнь исполняли для меня. – серый печально улыбнулся.
- И ты еще… - Салис снова всмотрелся в дракона. Но только и смог подметить, что его глаза необычайно мудры для такого возраста. – Ты знаешь, кто ее пел?
- Да. Именно я позволил ее вам услышать. – Грицце устало вздохнул.
- Зачем?
- Ему нужна помощь. Я не могу сдерживать его вечно. А обучить тем более. Мне и так довольно долго пришлось ждать, пока он не наберется силы для того, что бы вы его услышали.
- Как долго?
- Почти год. С его первой Песни.
- Ты пережил его Первую Песнь?! – сирен был в шоке. Только сильнейшие и опытнейшие из его народа могли быть рядом во время Первой Песни.
- Да. Мне многого это стоило. Но я не мог допустить, чтобы его раскрыли. Его могли уничтожить…
- Зачем это надо было тебе? – Салис задумчиво прикусил губу.
- Этому миру нужен Левиафан – душа океана. – серые омуты глаз стали глубокими
- Откуда ты знаешь про это? – сирен еле сдерживался, что бы не убить дракона, который слишком много знает.
- Салис успокойся. – длинные тонкие пальцы коснулись щеки. – Вы должны забрать его отсюда, иначе он погибнет. А моя смерть может навредить. Вдруг Верховные воспримут ее как оскорбление? Хотя…
- Инис, кто ты? – сирен устало подался ласке.
- Серый дракон. – Грицце мягко отвел темно синюю прядь волос с лица Салиса. – Его имя Соларо, золотой дракон. И он воистину прекрасен. – сиреневые губы тронула светлая улыбка. – Мне пора. Позаботьтесь о нем.
Легкий шорох мантии сменился шелестом крыльев. Воздушная волна толкнула посла в грудь, но он устоял на ногах. И проводил взглядом полным желания серого дракона парящего в небе.
- Соларо. – голос верховного Хранителя Печатей гремел. – Ты еще не обрел своего рода, так как еще не достиг своего совершеннолетия по нашим законам, но ты уже совершеннолетний по законам морского народа, сила которых заключена в твоем теле. Дабы жить тебе ты должен обучиться контролировать эту силу и когда придет время, ты вернешься к нам для того что бы обрести свой род…
Голос гремел. Но золотому было не до него. Рядом стоял Салис и держал руку на его плече. В его глазах дракон видел поддержку, но… Но рядом не было Грицце.
Соларо так и не смог с ним встретиться. Серый ускользал будто туман.
На губах было чувство горечи. Золотой думал, что его предали. Единственный друг, единственный кому он мог доверять…
Пальцы на плече сжались. И тихий голос прозвучал в голове:
« Это не предательство. Если бы он этого не сделал, то ты бы умер. И погубил бы всех кто рядом».
« Так может он просто боялся за себя?»
« Э, нет. Он тот кто был рядом с тобой во время твоей Первой Песни и выжил. Кому-кому, а ему не чего было бояться. Не мучай себя. Хочешь ненавидеть его - ненавидь. Потом ты поймешь…»
- …отправляйся.
Соларо должен был сказать благодарственную речь и воздать хвалу Верховным, но в горле застрял комок и он, резко развернувшись, зашагал к выходу из зала.
Очнулся он только на том самом мысе, где пел во время бурь. На самом краю сидела хрупкая фигура. Серые одежды трепетали на ветру. Сделав несколько шагов к ней, золотой остановился.
- Спой мне, Соларо… - тихий шепот, на грани слышимости.
Песнь дракона лилась по камню вводу. Она была печальна как увядание цветка, но все же прекрасна.
Салис, стоявший чуть позади золотого дракона, чувствовал, как по его щекам катятся слезы, как перехватывает дыхание от непроглядной СЕРОЙ тоски.
Последний звук замер в воздухе кристалликом льда.
- Прощай. – тихая грусть в голосе.
- Нет. – Соларо тряхнул головой. – До свидания.
Сирен и золотой дракон ушли. А их провожали абсолютно сухие, но такие печальные радужно красные глаза с рубиновыми искрами на дне.
Пламя.
- Грицце! Серое отродье, где ты шлялся?! – Ардорис со всего размаху влепил сверстнику пощечину. – Соларо здесь нет, и тебя не кому больше прикрывать… - пламенный оскалился.
Грицце смотрел на него абсолютно спокойно. Новая оплеуха заставила его упасть, и он так и остался сидеть на холодных каменных плитах. Ардорис подскочил к нему и схватив за длинные волосы потащил к обрыву.
Они находились в тренировочной зале. Если точнее это была огромнейшая терраса имевшая правильную прямоугольную форму с выходом на море… правда в метрах сорока над ним. Удобно для драконов – сразу можно было расправить крылья и взлететь. Но крайне опасно для людей и человеческих ипостасей.
- Мы должны сегодня летать. – прошипел пламенный. – И я лично отправлю тебя в полет.
Один рывок и вот тело летит на встречу волнам. Огненные глаза провожали хрупкую фигуру с некоторым недоумением. И только на мгновение их глаза пересеклись, как раз перед тем как Грицце поглотила волна.
Ардорис взвыл, и прыгнул за серым, бросая перед собой вязь поискового заклинания. Но ответ так и не пришел. Драконы хорошо плавают, хотя и не любят этого. Он искал сверстника около полу часа, даже понимая, что уже поздно – вода бы не смогла укрыть от него живое тело. Это значит Грицце мертв… Ударив крыльями по воде пламенный дракон взмыл в воздух и только тогда заметил тело на камнях, лежащее в странной изломанной позе. Если бы не совершенное зрение то Ардорис так и не заметил бы его – серый балахон так хорошо сливался с прибрежными камнями…
Молодой красный дракон спикировав цопнул безвольное тело лапами и взмыл вверх. Вернувшись обратно на тренировочную террасу, он сменил ипостась и задумчиво взглянул на серого лежащего у ног, глаза которого были широко раскрыты и в них плескалась какая-то запредельная боль.
- Сorvinus… Сorvinus… - шептали посиневшие губы.
Тело Грицце свела судорога. Он застонал и прокусил губу. Свернувшись калачиком, он пытался унять дрожь, но сведенные мышцы все равно причиняли боль.
- Эй, отродье… - неуверенно окликнул его Ардорис. – Отродье, что с тобой?
Серый с трудом посмотрел на него. Во взгляде, подернутом поволокой, он увидел туманную бездну.
- Иди ко мне… - хриплый шепот и протянутая рука.
Сам не зная почему, пламенный подчинился. И как только холодные длинные пальцы обвили его запястье, он почувствовал как проваливается в темноту.
…Тихая песня лилась отовсюду. Они наполняла его душу счастьем, а тело силой. Энергия бежала по венам искристая, чистая… это было упоительно. Но тихий голос позвал, и ему нельзя было противиться, просто не возможно…
- Ардорис, Ардорис, вернись. Приди в себя.
Нежные руки аккуратно перебирают его волосы, это так приятно. Холодная ладонь гладит по щеке…
- Пламенный, хватит… Вернись.
Красный дракон распахнул глаза. И увидел перед собой бледное лицо в обрамлении серых волос. Его голова уютно лежала на коленях Грицце и именно его руки с такой нежностью гладили его по волосам.
- Ты что себе позволяешь, тварь?! – вскакивая, зашипел Ардорис. Тело было невероятно легким и отдохнувшим. А еще эта Сила струящаяся по жилам.
- О. Ты пришел в себя. – серые глаза смотрели устало, под ними залегли глубокие тени. – Мне надо идти… Да и тебе тоже.
Грицце встал и сделал несколько неуверенных шагов. Его шатало, в изнеможении он оперся одной рукой на стену зала. Пламенный услышал судорожный всхлип-вздох. Еще несколько шагов и серый начал оседать, но был пойман сильными руками.
- С тобой столько проблем, отродье… - раздраженно процедил пламенный, перехватывая тело, так что бы было удобнее нести, мельком заметил, что серая мантия уже сухая, а сам сверстник очень легкий и тщедушное тельце бет мелкая дрожь.
Пока он нес серого в лазарет, сквозь ткань одежды он ощущал холод, исходящий от него. Ардорис не любил холод, Ардориса раздражал этот немощный… но почему же он не смог противиться его голосу, когда тот позвал?
Сдав бессознательное тело целителям, пламенный ловил на себе восхищенные взгляды. Он привык к ним. Он был великолепен. Сильнейший пламенный за последние три кладки…
- Ардо! – окликнул его сверстница аметистовая Виолетта. – Где ты пропадал?
- Случилось непредвиденное… - буркнул в ответ красный.
- Ни чего серьезного я надеюсь? Тебя же в связку с Грицце поставили… - она презрительно сморщила носик.
- Да. Ни чего страшного. – уже спокойно ответил Ардорис.
- Ммм… Это хорошо. – драконица завлекательно улыбнулась. – Тебе так идет эта прическа. Ты раньше ее не делал. Ты вообще не заплетал волосы, а ходил с распущенными как Соларо.
От этого имени пламенный дернулся. Но потом пришло осознание – прическа? Он рванул в свои покои, где во всю стену было зеркало. Его волосы были аккуратно заплетены у висков и чуть выше – будто образуя четыре гребня. И скреплены на затылке шелковистой тканью, а остальная масса волос подала свободно на спину. Зарычав Ардорис сорвал с головы серую ленту, которая тут же истаяла клочком тумана. Но плетеные косы-гребни и не думали распадаться. С досадой красный отметил что ему и в правду так лучше…
- Грицце… - прошипел пламенный, запуская руку в волосы.
***
- Куро! Куро! – мелодичный голос доносится как через толщу воды. – Куро, ящерица безмозглая, очнись!
Хлесткие пощечины, от которых горят щеки, заставляют осознавать реальность. Он почти проснулся, почти. Тихий зов, больше похожий на плачь. Этого не может быть!
- Эй! Ты снова с нами? Или еще нет? – красивое лицо перед глазами обретает четкость.
- Каин? – потрескавшиеся губы шевелятся не охотно.
- Я. – кивает демон. Серебристые глаза смотрели внимательно и встревожено. – Что произошло?
- Поиро… произошло? – еле справился со своим горлом дракон.
- Да. Представь, себе произошло. Меня выдернуло с совета сообщение о том, что в моем имении что-то происходит. Я лечу сюда со всех крыльев и что я вижу?! Щиты трещат, как ментальные, так и магические, и распирает их изнутри! Я полтора часа не мог проникнуть в замок. А когда проник, мне докладывают – слуги в стазисе, маги в обмороке, оракул в ментальной коме, а дракон спит! Какого хрена тут произошло?! Чего ты тут натворил ящерица летающая?!
- Я не… - глаза дракона распахиваются в безмерном удивлении. – Я слышал зов. ЕГО зов… но этого не может быть.
- Его, его… - демон вздрагивает, а его губы неудержимо расползаются в улыбке. – Он вернулся! Куро, ты понимаешь, что…
- Я не уверен. Каин, и не уверен! Прошло слишком много времени. Мир начал меняться. – дракон горестно вздохнул.
- Мир начал меняться потому, что ЕГО не было. А ты один не много то можешь сделать.
- Я же сказал - я не уверен! Это могло быть что угодно!
- Это он. На совете сказали – сирины воспитывают левиафана. – демон грациозно присел на кровать. Длинные пальцы зарылись в густую, черную, массу волос дракона. – Да, и наши оракулы чувствуют дыхание первородного огня. Так что тебе не показалось…
- Столько лет… - из глаз Куро катились слезы. – Я отчаялся… Если это не правда, я не переживу…
- Не смей так говорить! Ты Черный Дракон! – в голосе Каина были слышны нотки паники. – Ты не можешь оставить этот мир! Только благодаря тебе за эти пятнадцать столетий мы не канули в бездну. Даже боги ушли из этого мира, оставив его медленно умирать. Но если он вернулся, то…
Он не договорил, увидев как скривилось лицо друга.
- А-аль… - простонал дракон.
Демон притянул Куро к себе и обнял. Он понимал как тяжело дракону – после полутора тысяч лет одиночества, появилась надежда.
***
- Грицце! – пламенный почти рычал. – Ты опять опоздал!
- Чем ты так провинился перед наставником, что тебя ставят со мной в пару вот уже четвертый раз? – серые глаза полны участливого сочувствия.
Ардорис скрипнул зубами. Не говорить же этому недобитку, что он сам выбрал его себе в напарники.
- Зачем? – тихий голос.
Зачем… да он и сам не знал зачем. Что-то тянет его к серому отродью. Будто железо к магнитной руде.
- Нельзя, пламенный, не поддавайся. – в тихом голосе мольба.
Он старается. Но не видит причин избегать влечения.
- Пламенный, не надо. – всхлип на грани слышимости. – Я и так чуть не инициировал тебя. Первородный огонь так тяжело контролировать.
Первородный? О! он бы смог договориться с ним. Его не надо контролировать – с ним надо сотрудничать. Он имеет свою душу. Он прекрасен и достоин восхищения.
- Ты так думаешь? – слабая надежда ,и голос становится звонче.
Конечно. В его жилах тоже бьется пламя. Оно же горит в его сердце. Пламя… огонь… все это составляет его суть.
- Тогда позволь мне… - голос Грицце и его глаза, это все что успел запомнить красный пламенный Ардорис перед тем как его поглотила тьма.
Рев пламени вокруг. Нестерпимый жар. Раскаленный воздух. Грицце застыл по среди моря беснующегося огня. На руках он держал пламенного, который смотрел вверх широко раскрытыми глазами. Серый аккуратно положил тело Ардориса прямо в жидкий огонь и, наклонившись, поцеловал его в лоб, мазнув белыми волосами по лицу, красного дракона.
Ардорис наблюдавший все это будто со стороны увидел, как по его телу прошла дрожь, и над сердцем расцвел цветок синего огня. Пламенный увидел как меняется сменяя ипостась. Огонь вокруг радостно взревел и окутал красного дракона жарким коконом. Сам Ардорис не понимал, что произошло, но, встретившись взглядом с радужно красными глазами, услышал молящий шепот.
- Пожалуйста, пусть это будешь ты… Пожалуйста…
А потом он танцевал с пламенем, он растворялся в нем, становился им… Он бушевал в лесах, пожирая деревья, он согревал путников, весело потрескивая хворостом, он тек в недрах земли и вырывался потоком наружу, и трепетал на кончике свечи в темной комнате.
Грицце сидел на краю жерла вулкана. Серый балахон обгорел, босые ноги покраснели, белые волосы и бледное лицо покрылись слоем копоти и сажи. Но он сидел и неотрывно до боли в глазах всматривался в бурлящий поток лавы внизу. Он ждал и надеялся. Тихие слезы калились по его щекам – все же он не должен был этого делать. Грицце сам подтолкнул пламенного мальчишку к первородному огню, и не важно, что он себя тогда не контролировал. Он напоил Ардориса чистой силой пламени. Надо было остановиться, надо было уйти… Но рано или поздно мальчик бы умер, не справившись со своей потревоженной сутью. Поздно сожалеть. Этому миру нужен огненный элементаль, так же как и левиафан морей.
Огненное озеро вспенилось и из него вырвалось длинное гибкое тело дракона со шкурой всех оттенков пламени… Он справился.
На лице Альбиноса расцвела счастливая, чуть безумная улыбка. Он протянул руки замершему перед ним элементалю.
- Спасибо… - сознание кануло во тьму.
Шум прибоя и промозглый ветел напоенный соленой водой. Но ему совсем не холодно. Ему тепло и уютно. Открыв глаза Грицце обнаружил себя на коленях пламенного, Ардорис нежно прижимал его к своей груди. Дрожащей рукой серый провел по щеке полностью инициированного огненного элементаля. Тот только внимательно смотрел в ответ.
- Спасибо тебе. – прошептал серый. – И… прости.
Ардорис только покачал головой и, поймав руку Грицце, поцеловал ладонь. Серый вздрогнул и теснее прижался к пламенному. Хрупкое тело дрожало. Элементаль укачивал в своих объятиях своего сверстника, в чьем теле было заключен древнейший разум и часть души этого мира.
- Грицце. – спустя какое-то время позвал пламенный. – Грицце…
Серый напрягся и с силой вцепился в свои предплечья.
- Эй, отродье… - с насмешкой позвал элементаль.
- Ри? – серые глаза смотрели напугано и выжидающе.
- Ри? Мня так еще ни кто не называл… - хмыкнул Ардорис. – Я дарую это право только тебе, отродье. И еще…
Грицце сжался, будто в ожидании удара.
- … я хочу что бы ты заплел мне волосы.
А в груди тихо мурлыкал и переливался всеми оттенками уютный первородный огонь, снова обретший воплощение, пристанище и друга.
***
Каин схватился за голову – виски будто пронзила раскаленная игла, а кровь вскипела. Когда боль немного схлынула он выдохнул:
- Первородный огонь… - еле сфокусировав взгляд на обеспокоенном лице Черного Дракона. – Он инициировал огненного элементаля.
- Что?.. – Куро осел рядом с демоном. – Как?..
- И это один из драконов. – уверенно заявил Каин. – Он куда-то спешит? Так раскидываться силой…
- Он просто не может держать ее в себе. – поджал губы дракон. – Его тело всегда было слабо… но ему только три месяца. Как он смог инициировать элементаля?
- Ты ошибаешься… Это ты услышал зов три месяца назад. А левиафан появился больше полугода назад.
- Тогда почему я его не чувствовал?
- Может потому, что он этого не хотел? Да и Зов был рассеян, и если бы не мой оракул, ты бы его не услышал… - Каин охнул. – Неужели он изначально…
- …хотел умереть?
Демон и дракон шокировано уставились друг на друга.
- Он хочет передать всю свою силу другим, что бы больше не рождаться?! – Каин сжал кулаки.
- Но он не сможет. – Куро устало откинулся на спину. – Он может отдать силу стихий, он может избавиться от памяти, но он не сможет избавиться от своей сути и забыть чьей душой он является. Он чего-то боится.
- Наверное, того что снова уйдет оставив все на тебя. – демон слабо улыбнулся. – Он хочет создать тебе помощников. Перед тем как что-то случится. Но я не понимаю – чего он может бояться?
- Игнис все еще жив… - радужные омуты глаз полыхнули яростью.
- К-как? Он же не… - Каин запнулся.
- Нет. Он не хранитель. Но… - черный судорожно вдохнул. – Я не говорил как погиб Аль?
- Ты всегда уходил от темы. Только сказал, что это сделал Игнис.
- Тогда случился прорыв. Аль отправил меня, его закрыть, напитав силой под завязку, это был почти больно. Только позже я понял, что он успел что-то во мне изменить. Когда я вернулся то нашел только его тело… точнее, то что осталось. Игнис сожрал его сердце, печень, глаза…руки и отрезал волосы. Я спросил стены нашего Храма, они показали мне все, что происходило там. – на высоких скулах проступили черные чешуйки, волна силы вырвалась из тела дракона. – Я видел, как Игнис насиловал его, как терзал его тело, раз за разом… раз за разом, снова и снова. Он рвал его тело на части, удовлетворяя свою животную похоть и пожирал его. Таким образом, он получил часть силы Альбиноса.
- Почему ты не убил его? – прошипел демон.
- Я… я не могу. Это то что сделал со мной Аль. Он знал… он все знал. И что придет Игнис и то что я захочу его убить… но это не значит что я не пытался. - Куро закрыл глаза. – Именно после одной из таких попыток ты нашел меня.
- Игнис настолько силен, что смог тебя так отделать? – задумчиво протянул Каин, явно выстраивая какую-то схему у себя в голове.
- Нет. На мне были те раны которые ему нанес я. Они вернулись ко мне… но за то с каждой попыткой сила Альбиноса в нем гасла. И если Аль вернулся, то он снова может…
- Мы отправляемся вечером. – заявил демон и поцеловал дракона в сжатые губы.
- Куда?
- Сначала к сиренам, за тем к драконам. Мы должны забрать Альбиноса прежде чем...